«Арбат-престиж». Арестован совладелец сети парфюмерных магазинов «Арбат-престиж» Владимир Некрасов. Уголовное дело, по которому он проходит в качестве подозреваемого, возбуждено по статье 199 УК РФ («Уклонение от уплаты налогов»). Пока речь идет о сумме в 50 млн. рублей, но, скорее всего, она вырастет - ведь следствие только началось. Решение об аресте было принято, поскольку у Некрасова есть, кроме российского, еще и французский паспорт, и следствие опасалось, что предприниматель может уехать во Францию. Через несколько часов после ареста Некрасова сообщили о задержании еще одного фигуранта этого дела - Сергея Шнайдера, более известного как Семен Могилевич. Эта личность масштабнее, чем весь парфюмерный бизнес вместе взятый: в свое время много писали о том, что именно этот бизнесмен имеет отношение к знаменитой «чекистской» компании «Росукрэнерго», выступавшей посредником в российско-украинских газовых войнах. Юлия Тимошенко уже говорила, что такой посредник ей не нужен, и если арест Могилевича имеет к этому отношение, то остается только восхититься длиной рук Юлии Владимировны. Вообще антикоррупционные новости - неотъемлемая часть повестки дня любого предвыборного сезона в России двухтысячных. Собственно, именно по этой причине арест Некрасова трудно воспринимать как успех правоохранителей в борьбе с преступностью. А уж если вспомнить об особенностях отношений между прокуратурами и торговыми сетями - от знаменитых «Трех китов» до не менее знаменитой «Евросети», то контекст становится еще более унылым. Каждый эпизод такого рода на поверку оказывается рядовым выяснением бизнес-отношений между теми, кто по роду службы никаким бизнесом заниматься не должен вообще, - то есть между представителями разных силовых ведомств. Некоторые комментаторы уже нашли того, кто именно выиграет от ареста Некрасова - другая парфюмерная розничная сеть, «Иль де Ботэ», пока менее успешная, чем «Арбат-престиж», зато ею руководят заслуженные ветераны госбезопасности. Над Шварцманом с его «бархатной реприватизацией» все смеялись - почему же никто не смеется над разовыми эпизодами приключений чекистов в бизнесе? «Арбат-престиж» - магазины, что называется, на любителя. Но один бесспорный плюс у них точно есть - время от времени в разных магазинах сети на стенах развешивали картины мастеров советской живописи типа Аркадия Пластова из личной коллекции Владимира Некрасова. Интересно, если его совсем посадят и все у него отберут, то кому достанутся эти полотна?

Демократы. Сенсация, сенсация! Борис Немцов объявил о создании новой объединенной демократической организации, в которую войдут Владимир Рыжков, Гарри Каспаров, члены СПС и «Яблока», а также известные правозащитники, в частности, Лев Пономарев и Людмила Алексеева. Наконец-то демократы объединяются. Содрогнись, Россия! Я не иронизирую. России действительно впору содрогнуться. Знаете, я еще учился в школе, в девятом классе («Бедная Лиза» на уроках литературы, системы уравнений на алгебре, основы электротехники на физике), по воскресеньям смотрел телевизор - передачу «Итоги». И в этой передаче регулярно показывали демократов, которые либо вот-вот должны были объединиться (по четным воскресеньям), либо по каким-то вновь открывшимся причинам объединяться не могли (по нечетным). Прошло много лет, я закончил школу, потом вуз, потом стал работать журналистом, и теперь я - такой толстый лысеющий дядька, уже чувствующий смрадное дыхание старости. За эти годы прошло две чеченские войны, умер Ельцин, Путин отпрезидентствовал два полных срока, сменилось пять парламентов, закончился, в конце концов, телесериал «Санта-Барбара», - а демократы все объединяются и объединяются. Друг с другом и с правозащитником Львом Пономаревым. На очередных президентских выборах тем временем единственный кандидат, представляющий либеральный электорат, - это некто Богданов, о котором известно, во-первых, что он - масон (натурально возглавляет некоммерческое партнерство под названием то ли «Общество вольных каменщиков», то ли «Великая ложа Востока»), и во-вторых, что он внешне похож на певца Игоря Саруханова в молодости. Когда этот Богданов наберет свои полпроцента, в программе «Время» обязательно скажут, что либеральные идеи не пользуются поддержкой россиян, а Борис Немцов, который к тому времени наверняка уже создаст свою «объединенную демократическую организацию», обязательно заявит, что во всем виновата власть. В самом деле - а кто же еще?

Давос. В Давосе проходит Всемирный экономический форум. Россию там представляют министр финансов Алексей Кудрин и главы двух крупнейших банков - Герман Греф (Сбербанк) и Алексей Костин (ВТБ). По лентам информагентств проходят какие-то сообщения по поводу того, что Кудрин считает, что Россия сможет вступить в ВТО в самое ближайшее время. «ВТО» - это такой пароль для российских экономических чиновников: когда говорить не о чем, говори про ВТО, не ошибешься. Об этом, может быть, не стоило бы и писать, но слово «Давос» в русском языке значит больше, чем просто название швейцарского горнолыжного курорта. Это слово настолько укоренилось в нашей речи, что даже, например, собрание западносибирских хозяйственников в алтайском городке Белокуриха всерьез и официально называется «Сибирским Давосом». Сакральность этого слова уходит корнями в те далекие времена, когда поездка в Давос считалась кульминацией любого бизнес-успеха, когда именно в Давосе «семибанкирщина» решала, кому быть президентом страны, а кто и обойдется, да и знаменитый вопрос «Who is Mr. Putin?» прозвучал в свое время именно в Давосе. Сейчас это - не более чем страничка из какого-нибудь учебника поп-истории типа «Намедни. Наша эра», а современный Давос по-русски - это такая скучная и ни к чему не обязывающая история про Кудрина и ВТО. Радоваться этому? Печалиться? А черт его знает. Просто отметим - смена эпох чувствуется во всем.

Ингушетия. Ситуация в Ингушетии, о которой мы уже много раз писали, продолжает оставаться в состоянии тихого тления. В ночь на 18 января в Назрани неизвестные обстреляли из автоматов и гранатометов дом премьера республики Ибрагима Мальсагова. Пикантность ситуации придает то, что обстрел произошел через несколько часов после того, как Мальсагов вместе с президентом республики Муратом Зязиковым участвовал в заседании антитеррористической комиссии, которое проводили в столице Ингушетии Магасе генпрокурор Юрий Чайка и глава МВД Рашид Нургалиев. Вероятно, поэтому республиканские власти не стали возлагать вину за этот эпизод на террористов, объясняя случившееся тем, что настоящие террористы стреляли бы на поражение, а это - так, хулиганство. Через несколько дней в Назрани разогнали митинг «в поддержку Владимира Путина» - да так разогнали, что по итогам мероприятия загорелись редакция республиканской газеты «Сердало» и гостиница «Асса» в центре города. Ингушскиe новости, право, заслуживают первых полос. За последние год-два республика сумела идеально подготовиться к войне - не в том смысле, как готовятся к войнам обычные страны, а в том, что вот есть территория, на которой, если пожелать, можно за несколько часов устроить полноценную Чечню. Возможности для этого есть у кого угодно - и у федералов, и у республиканских властей, и у каких-нибудь международных провокаторов. Даже напоминает какую-то компьютерную игру: нажал на кнопочку - и готово. Жуткая история, если вдуматься.

Митволь. Судьба Олега Митволя, который на протяжении всего января то уходил в отставку, то возвращался из нее - это уже такой сериал, «Татьянин день» практически. Заместитель руководителя Росприроднадзора, яркий светский персонаж (еще бы ему не быть светским, когда вся система митволевских наездов как раз и существует в публичном поле) и фигурант практически всех «споров хозяйствующих субъектов» недоволен назначением на место главы своего ведомства нового человека - Владимира Кириллова из Санкт-Петербурга. Митволь делает скандальные заявления, потом их опровергает, раздает интервью - в общем, живет полноценной жизнью публичного политика. У кого-то из советских писателей в записных книжках был такой полуанекдот про армянского таксиста, который разговорился с автором на темы международной политики и, в частности, возмущенно сказал: не понимаю, мол, чего этот Рейган хочет. Живет как замминистра, а все ему мало. Писателю очень понравилось это «живет как замминистра» применительно к американскому президенту. Ну, в самом деле, очень трогательно и парадоксально. Как показывает опыт Олега Митволя, еще трогательнее и парадоксальнее, когда сам замминистра (а замглавы федерального агентства - тот же замминистра по советским меркам) начинает жить как замминистра. То есть как человек, а не как Акакий Акакиевич, всего на свете боящийся и не поднимающий взгляда от своего запыленного стола. Если разобраться, в эпатажном и шумном Митволе нет ничего патологического: с работой своей, по общему признанию, справляется, в воровстве вроде бы тоже уличен не был. Что в каких-то конфликтах бывает не вполне объективен - ну так мало ли что бывает, за руку-то его никто не ловил. Нормальный чиновник, почти политик. Главная черта, которая выделяет Митволя из общечиновничьей толпы - его индивидуальный облик. Мы отвыкли от таких госслужащих. Нам милее вот этот Владимир Кириллов и его предшественник Сергей Сай - ни того, ни другого мы не знаем ни в лицо, ни по имени. Единственное, что нам о них известно - они были начальниками Митволя.

«Оскар». Обнародован шорт-лист «Оскара-2007» - в списке из девяти фильмов в номинации «Лучший иностранный фильм» в этом году оказались сразу две российские картины - «12» Никиты Михалкова и «Монгол» Сергея Бодрова. Это стоит считать успехом не только российского кино, но и конкретно выпустившей «Монгола» студии СТВ Сергея Сельянова, которому наконец-то удалось пробиться на суд американских киноакадемиков после многих лет блокады со стороны «михалковских». Впрочем, шорт-лист - это еще не окончательная победа, и мало кто сомневается, что и «Монгол», и «12» мимо статуэтки все-таки пролетят. Зато у фильма Анджея Вайды «Катынь», который тоже попал в шорт-лист, шансы, судя по всему, велики. Когда я начинаю думать о том, что Вайда с «Катынью» возьмет «Оскар», у меня заранее начинает болеть голова. Это ведь что начнется - «Россию опять засудили!», «Вмешалась политика!», «Россия шокирована необъективностью академиков!» - и далее по списку всех основных претензий наших СМИ ко всему миру после любого «Евровидения» или Олимпийских игр. Жалко, что ни Михалков, ни условный Андрей Малахов меня не слышат - я бы предложил им уже сейчас, что называется, «на берегу», договориться о том, что если вдруг статуэтку получит Вайда - не расстраиваться и поздравить победителя. Ужасно надоел этот базарный тон в телевизоре - засудили, обманули, англичанка гадит, кругом враги.

Пенсии. «Пенсионная реформа, начавшаяся с принятия в 2001 году нового пенсионного законодательства и вступления его в силу с января 2002 года, стала крупнейшим сегодня и наиболее успешным социальным проектом в Российской Федерации. Осуществляя ее, Пенсионный фонд Российской Федерации выполняет роль одного из активных участников реформирования социальной сферы страны и утверждения новых отношений между поколениями, социальными группами, работодателями, работающими и государством. Результатом реформы должно стать создание современной, высокотехнологичной и эффективной системы пенсионирования граждан, которая определяла бы лицо социальной сферы России в ХХI веке». Это написано на сайте Пенсионного фонда РФ. А, например, москвичка Ольга Галкина, у которой в декабре 2006 года Перми погиб отец и которая в течение нескольких месяцев вместе со своей мамой пыталась унаследовать в соответствии с законом накопительную часть отцовской пенсии, - так вот, она могла бы проиллюстрировать ход пенсионной реформы примерами из личной практики. «Прошел год со смерти папы, - рассказывает Галкина, - и по итогам коммуникации с пенсионными тетками я видела все меньше оснований, чтобы „в случае отсутствия правопреемников умерших застрахованных лиц денежные средства подлежали перечислению в резерв Пенсионного фонда Российской Федерации по обязательному пенсионному страхованию“ (цитата из закона. - О.К,). Ребята, мы не отсутствуем, мы - вот они. По непонятной для меня причине папа всегда старался получать „белую“ зарплату, с которой дисциплинированно шли отчисления в ПФР. За эту его милую склонность государство теперь старается максимально зрелищно показать нам козью морду. Устав мотать круги между двухголовым отделением, я постаралась встретиться с его руководителем, которой оказалась миловидная пожилая дама, которую звали Вера Гройсберг. С ней моя третья попытка подать заявление на выплату мне пенсионных накоплений увенчалась успехом. Гройсберг собрала наши документы и попросила сотрудницу принести журнал регистрации заявлений о наследовании выплат. Увидев большой разлинованный гроссбух в корках из красного дерматина, на котором аккуратным почерком было написано его наименование, я чуть не заревела. Закон о наследовании пенсионных накоплении вступил в силу в 2002 году. Пермь - это миллионный город, а Ленинский - это его центральный район. Наши с мамой заявления приняли и зарегистрировали за номерами два и три. В то, что с 2002 до 2007 года в Ленинском районе умерли, не достигнув пенсионного возраста, только три гражданина РФ, я почему-то верю очень слабо. А теперь умножим в масштабах страны. То-то же». Я не мастер пересказывать такие истории, но все-таки вдумайтесь. Пенсионная реформа подразумевает вычитание будущей пенсии из текущих заработков. При этом дальнейшая судьба этих вычетов превращается в такую лотерею - потом, если не дай Бог что, твоим родственникам (если они случайно узнают о полагающихся им деньгах!) придется эти деньги из Пенсионного фонда банально выбивать, и не факт, что это выбивание закончится успешно - та же Галкина, получив от Пенсионного фонда отказ в выплате по формальным основаниям, собирается подавать на Пенсионный фонд в суд. И если пенсионная реформа - это самый успешный социальный проект в современной России - как же в таком случае выглядят остальные?

«Пока не». Андрей Борзенко из «Эксперта» заметил на сайте РИА «Новости» очаровательную вещь - днем 23 января пятерка главных новостей агентства выглядела следующим образом, цитирую: «МИД РФ пока не предпринял ответных шагов в отношении Латвии», «Роскосмос пока не планирует кадровых перестановок», «РФ не заявляла о планах признания независимости Абхазии и Южной Осетии», «ГАИ пока не готова назвать причину гибели Бачинского», «Судьба сотрудников Британского совета в Петербурге пока не определена». Михаил Кольцов в начале тридцатых (через три десятилетия за ним этот трюк повторил Алексей Аджубей) выпускал такой, как бы сейчас сказали, проект - «День мира». Толстая книга с репортерскими зарисовками о разных событиях одного-единственного, взятого наугад дня. Через запятую: конференция Коминтерна, в Бирме женщина родила пятерых близнецов, Чарльз Линдберг шлет свой привет летчику Севрюгину и еще что-то в этом роде. Если бы кто-нибудь додумался делать такой «День мира» сейчас, я посоветовал бы ему обратить внимание на 23 января - чтобы вот это непременное «пока не» прозвучало в полный голос, не затерялось бы где-то там, за ссылкой «Архив». Впрочем, 23 января - дата условная, просто так совпало. Тут дело, разумеется, не в дате, а в коллективном бессознательном пяти разных корреспондентов и одного редактора - накануне смены власти (кто забыл - 2 марта в России выборы президента!) реальность превращается непонятно во что. Ни о чем нельзя сказать ничего определенного. Роскосмос пока не планирует кадровых перестановок. ГАИ пока не готова назвать причину гибели Бачинского. Мы пока не знаем, что будет с родиной и с нами завтра. А очень хочется знать, между прочим.

Олег Кашин